1984: уникальный выезд
Финал Кубка СССР 1984 года, возможно, самый массовый выезд в истории болельщиков «Зенита». Точной статистики нет, однако, по разным оценкам, количество ленинградцев, посетивших 24 июня Центральный стадион имени Ленина в Москве, составило около 20 тысяч человек. Фанаты были практически все. Среди них – Алексей «Дюрер» Деревягин и Михаил «Шарапов» Шурыгин. Вспомнить события 26-летней давности труда им не составило.
Большие ожидания
Шарапов: Конечно, считать этот выезд чисто фанатским нельзя. Народ поехал в Москву целыми предприятиями, организовывались автобусы и дополнительные поезда. Случай уникальный. Еще на полуфинале с «Факелом», я помню, появился баннер: «Как и 40 лет назад, ждем мы кубок в Ленинград». Длинный такой, чуть ли не на обоях нарисованный. Все это говорило о том, что в 1984-м ленинградцы именно с победой в Кубке СССР связывали свои надежды. О чемпионстве никто не мечтал. Даже на финишной прямой, в октябре, когда «Зенит» играл с ЦСКА на Кирова, всего 15 тысяч зрителей собралось!
Дюрер: Я очень хорошо помню полуфинальный матч с «Факелом» на Кирова. Там был такой бурный фанатизм. Весь сектор – в флагах. Приехали в Ленинград и поклонники «Факела», чем нас немало удивили. Около тысячи человек, и это – первая лига. Естественно, среди них были не только фанаты, но и обычные болельщики, но тем не менее. Игра получилась очень сложной, победный гол «Зенита» был забит лишь в дополнительное время: после прострела Брошина Шашкин срезал мяч в свои ворота. Помню, что все дополнительные 30 минут наш сектор не садился, хотя в те времена болеть стоя было не принято. Периодически вставали, периодически сидели. Периодически устраивали «салют», когда сворачивались розетки (фанатские шарфы. – Прим. ред.) – а они длинными были! – и подбрасывались вверх. Выглядело это впечатляюще.
Так вот, после гола началось настоящее безумие, а после финального свистка состоялась грандиозная демонстрация в парке. Уже потом, после финала, мы узнали, что кто-то громил трамваи, были другие нарушения общественного порядка. И все это, что интересно, не на фоне негатива, а от положительных эмоций. Через некоторое время появились статьи в газетах и начался, как тогда говорили, «повяз» фанатизма в Ленинграде.
Ленинградская Москва
Дюрер: Но съездить на финал нам дали. Помню, у меня была страшно проблемная ситуация в институте. Я поступил в Бонч, будучи гуманитарием до мозга костей (родители-инженеры настояли, потом после армии филфак окончил). Накопились два или три хвоста, но билет в Москву я все-таки купил.
Приходим с Максом Пацификом на вокзал. Там – толпа народа. Видно, что бóльшая часть собирается именно в Москву. У кого-то значок, у кого-то – розетка. Здесь и мальчишки-школьники, и дядьки здоровые, пролетарии в основном, и знакомые фанаты. В моем вагоне все ехали на футбол. Некоторые окна были завешены флагами.Когда поезд прибыл на Ленинградский вокзал, смотрим – в начале перрона стоит целая толпа, вроде в бело-голубых цветах – издалека плохо видно. Наверное, динамовские, думаем, будет стычка. Подошли ближе. Оказалось, что весь вокзал и округа запружены нашими. Примерно то же самое – около касс стадиона. Куда-то пропали и «кони», и «динамики». До матча мы их так и не увидели.
Гуляя по Москве, мы периодически встречали компании своих. Идем по Маросейке – там в каком-то переулке пивные автоматы стояли – и видим огромную толпу, возглавляемую фанатом по прозвищу Кот. Он был старше многих и отличался тем, что являлся владельцем куклы-талисмана, такого мужичка в фанатском прикиде, надевающегося на руку. Мы встретились, обрадовались. Все были уверены, что кубок у нас в кармане. Ну как они могут проиграть, если мы все здесь?
«Мы не в Чили!»
Дюрер: На стадионе знакомые спартачи предупредили: милиция настроена очень серьезно и никто нам не разрешит того, что дозволено в Ленинграде. Действительно, народ сразу старались разбить на группы. Но все же нашей компании (человек 200 или даже больше) удалось зашифроваться и пробраться на один сектор. Розетки у нас были в основном шерстяные. Пришлось их прятать под футболками, обматывая вокруг тела. Неприятное было ощущение, особенно с учетом жаркой погоды. При проходе на сектор Кот лишился своей куклы.
Разговаривать с московской милицией в те годы было бесполезно. В принципе ее сотрудников можно понять: тогда практически на каждом матче у них случались какие-то инциденты. Перед началом игры к нам вышел достаточно агрессивно настроенный капитан милиции и сказал: «Будете кричать, тряпки свои доставать – останетесь ночевать в столице нашей родины». «Ах так! – думаем. – Ну мы вам покажем!»
Интересно, что в этот момент мы еще понятия не имели о массовости выезда. Когда команды вышли на поле, вдруг раздался громовой, как мне сейчас вспоминается, фирменный зенитовский хлопок в ладоши. Мы, ошарашенные, поддерживаем и видим, что примерно половина стадиона – это люди, болеющие за нашу команду. Затем последовал первый заряд в тысячи голосов: «Зенит! Зенит!» Это нас настолько разогрело, что кто-то достал розетки, кто-то начал заводить. Милиция разволновалась, попыталась кого-нибудь вывести. Но тогда был способ борьбы – все сцеплялись между собой локтями, лозунг скандировали: «Мы не в Чили! Мы не в Чили!» В первом тайме это помогало, но в перерыве мы расслабились, кто-то куда-то ушел. Ну и выдернули несколько человек. В частности, Макса и меня. В «обезьяннике» под трибуной мы сидели в компании исключительно наших. Половина из них, как выражался тогда фанат Верблюд, «невсасывающие». Мы же были совершенно нормальными: алкоголь в нашей компании не культивировался.
В общем, сидим мы с Максом, чувствуем, что не видеть нам нашего грандиозного триумфа. Но подходит милиционер: «Пошли вон отсюда». Мы и пошли. Пришли на другой сектор. Играть еще минут двадцать оставалось. Нам всё равно было, как себя вести: в милиции уже побывали, к тому же игра у «Зенита» не клеилась. Стали кричать, поддерживать. Но как только москвичи открыли счет, выяснилось, что вокруг нас – одни «динамики» и «кони». Настроение после гола Газзаева совсем упало. Как можно проиграть, когда выигрывать у них надо 10:0!
Правда Садырина
Дюрер: После финального свистка выходим с трибуны злые. Думаем, побоище массовое будет. Возникло чувство, что, не дай бог, прыгнут – и все закрутится. Но за пределами арены мы увидели, что «динамики» сидят на поребриках вокруг стадиона и лишь боязливо на нас поглядывают. Потому что ленинградцы шли непрекращающейся толпой. С флагами, в цветах…
Незадолго до отправления поезда на Ленинградский вокзал пожаловали фанаты ЦСКА, причем основа. Ну, думаем, с «Динамо» не получилось, значит, с «конями» что-то будет. Но они подошли, выразили соболезнования, сказали, что просто хотят нас проводить. То есть вели себя совсем не так, как мы ожидали. Может, просто увидели, сколько нас: весь вокзал был заполнен.
Шарапов: Когда часть народа уехала, я стал свидетелем удивительной картины: вся платформа усыпана программками на матч. Триумф ожидался исторический, ленинградцы покупали их не по одному экземпляру, а на вокзале в сердцах выбросили.
Дюрер: Настроение, конечно, было абсолютно испорченное. Приехав в Ленинград, я купил экземпляров двадцать газеты «Футбол-хоккей», тут же их разорвал и отправил в урну. Так обидно было! О чемпионстве мы еще не думали. А вот Садырин тогда сказал: «Не взяли кубок – возьмем золото». Так в итоге и получилось.
Записал Алексей АНТИПОВ.